Форум » Игровой архив » Паутина для скорпиона » Ответить
Паутина для скорпиона
Henri de Guise: 23 апреля 1575 года. Париж, Отель-де-Гиз. Вечер
Ответов - 9
Louis de Lorraine: - Анри, ты уверен, что это осуществимо? – спросил Людовик Лотарингский брата, когда тот изложил ему свои соображения и поделился планами относительно их юной кузины. Ужин был давно окончен. Архиепископ Реймса проводил свою сестру и Антуанетту д'Омаль до их комнат и прошел в библиотеку, где ему назначил встречу старший брат. И вот они сидели среди трудов великих людей, потягивали вино и вели неспешную беседу. План Генриха был хорош. Связать Франсуа де Валуа не только обещаниями, которые в его случае могут оказаться пустым звуком, но и брачными узами, тайно обвенчав его с представительницей их рода. Это было бы замечательно, но Луи, как любой священнослужитель его ранга, был лишен излишних иллюзий. Он видел в замысле герцога де Гиза одну существенную прореху – принц может не согласиться на брак. И тут может не хватить даже дара убеждения Лоррейнов и собственных амбиций Монсеньора. - И потом, нет никаких гарантий, что эта девочка, которую привез сегодня Майенн, будет способна сохранить такое событие в тайне. Насколько мне известно, - изящные пальцы, унизанные перстнями, младшего из детей Франсуа де Гиза обвили донышко кубка с вином, - брак – это большое событие в жизни девушек, а им и без того не свойственно умение держать язык за зубами. А тут…- Луи сделал небольшой глоток, словно смакуя свою мысль, - тут ей придется до поры-до времени держать такой факт в секрете даже от собственной матери. А ты прекрасно знаешь, что тщеславие – главный порок нашего рода, - отставив в сторону бокал, Его высокопреосвященство поднялся из кресла и подошел к книжным полкам, задумчиво разглядывая корешки книг.
Henri de Guise: Генрих молчал. В библиотеке дома Гизов повисла тишина, нарушаемая только едва слышным потрескиванием дров в камине. Обладающий острым и пытливым умом Луи сходу указал на самый существенный изъян в замысле герцога де Гиза. - Значит, мы должны его заставить, - мысль прозвучала мрачно, почти зловеще, ибо ее вновь сменила тишина. Анри де Лоррейн сидел в своем любимом кресле, откинув голову на его спинку. Как всегда в минуты задумчивости, глаза его были прикрыты. Движения пальцев одной руки, мерно прокручивающих отцовский перстень на другой выдавали глубокие думы хозяина дома. Предупреждая очередной вопрос брата, он заговорил вновь. - Ты не заядлый охотник, Луи, а вот один знакомый мне главный ловчий точно знает, что у каждой дичи должна быть своя приманка, - воспоминания о Бриане де Шамб вызвали ироничную усмешку на губах принца Жуанвиля. Он открыл глаза и устремил спокойный взор на архиепископа Реймсского. – Ты понимаешь, о чем я? Нам нужно поманить принца к алтарю с нашей кузиной тем, что он поставит выше своей холостяцкой свободы. Как думаешь, братишка, что сердцу нашего дорогого Монсеньора столь мило будет? Ответ на этот вопрос напрашивался сам собой, но Генрих оставил Людовику возможность озвучить его. Серый взгляд сверкнул в спину родственника, призывая его разделить на двоих дальнейшие рассуждения, которые помогут Лоррейнам сплести надежную паутину для Франсуа Анжуйского. А кто как не Луи мог лучше всех помочь в этом? Майенн был хорош в реализации планов, Катрин тоже не слишком подходила для рассуждений, а Гиз предпочитал, чтобы каждый занимался именно тем, что умеет лучше всего. И потому именно герцогине де Монпансье было поручено приглядывать за юной гостьей Отеля Клиссон. Был еще один человек, на которого герцог мог бы положиться в своих планах, но он предпочитал сейчас не думать о нем.
Louis de Lorraine: Услышав, осознав, о чем говорит брат, Лоррейн замер. Взгляд его, резво бегающий до того по корешкам книг, остановился. - Генрих, ты же не хочешь сказать…, - Луи медленно обернулся и встретился глазами с серебряным взором герцога де Гиза. Глупец тот, кто попробует блеске этой стали прочесть хоть что-то. Архиепископ Реймсский, не смотря на молодость, глупцом не был. Потому предпочел спросить прямо. - Мы что собираемся подарить ему корону? – ни для кого не было секретом, о чем грезил днем и ночью Франсуа Анжуйский. Этот младший сын, который вместо того, чтобы стать опорой старшим братьям, все время метил на их место. – Только за то, что он женится на этой малютке д'Омаль? – недоумение, искреннее и неподдельное, слышалось в каждом слове лотарингского отпрыска. Не дожидаясь ответа старшего брата, Луи переплел руки на груди и медленно заходил по комнате взад-вперед, предавшись своим размышлениям. - Помилосердствуй, Анри, - наконец, изрек он, умоляюще взглянув на брата. – Да просто мысль сама о том кощунственна, а сам поступок будет преступлением против столь милой тебе Франции, - сам Лоррейн-младший, хоть и любил свою родину, однако сердце его принадлежало Италии и Испании. Там вершились дела великие, и он тешил себя мыслью, что уже может приложить к ним руку. Как отметил чуть ранее сам Луи, никому из Гизов не было чуждо тщеславие. И ему тоже. - Ты лучше всех должен знать, что угнетенный, а именно таким себя и мыслит наш младший кузен Валуа, становится неуправляемым деспотом, дорываясь до власти, - остановившись напротив брата, Людовик подхватил свой бокал и залпом осушил его.
Henri de Guise: Подняв глаза на разволновавшегося архиепископа, Генрих довольно улыбнулся. Его собеседник мыслил живо и логично. - Сядь, Луи, я сегодня довольно устал, чтобы задирать на тебя голову, - длань старшего Лоррейна спокойно указала стоящему на кресло по другую сторону от небольшого столика. – И послушай, что я тебе скажу, - наслаждаясь покоем и тишиной, обществом любимого родственника и тем, что никуда не нужно было спешить, герцог де Гиз воздержался от лишнего приглашения слуг и сам наполнил кубки из золоченого перламутра. – Мы не только пообещаем ему корону, ты сам его помажешь на престол Франции, - выдержав паузу, чтобы смысл сказанного был по достоинству оценен Людовиком, Анри продолжил: - Взамен он жениться на нашей кузине д'Омаль и встанет во главе Святого союза католиков. Это даст нам гарантию, что Двуносый принц не откажется от нас, если вдруг, не дай бог, пойдет что-то не так, как когда-то отказался от Монморанси. Мы сплетем такую сеть, братишка, которой опутаем его по рукам и ногам. Герцог взял свой кубок в руку и откинул голову на подушки кресла. Его голос потек плавно, неспешно, словно он рассуждал не о будущем государства, а оценивал то самое вино, которое пил. - Я потребую, чтобы меня он сделал Главнокомандующим армией Франции, а король в стране не тот, у кого на голове обруч, а в руке палка, король тот, у кого за спиной стоит войско. А у меня их будет два. Одно я создам сам из наших славных единоверцев, другое мне отдадут. Прервавшись, взвешивая дальнейшие слова, Анри посмотрел в потолок и вытянул ноги к огню. - В семье Валуа, как тебе известно, все погибают от случайностей. Ее может не избежать и Генрих Третий. У нас нет права на трон по закону престолонаследия, но мы получим его, сделав из угодного нам короля марионетку. И, если все что для того нужно, возложить на его темя корону, я сам принесу ему ее на серебряном блюдце с золотой каймой. Но пока мы обойдемся обещаниями. И поищем, нет ли у нас самих законных путей получить престол Франции. В повисшей вновь тишине, неожиданно раздался смешок принца Жуанвиля. - Тебе не кажется, что малютка Антуанетта способна выпить всю кровь даже из такого, как Франсуа?
Louis de Lorraine: Послушно исполнив просьбу брата, Луи опустился в свое кресло. Он повернулся к Генриху вполоборота и слушал его, не перебивая. То, что говорил брат, с трудом укладывалось в голове молодого архиепископа. Он был поражен и ошарашен тем, насколько далеко просчитывал ситуацию Анри, не упуская деталей. Да, Франсуа Анжуйский был далеко не надежным союзником. И, воля бы Людовика, они бы вообще постарались не связываться с ним. Но у короля не было иных братьев, с которыми можно было бы вести свои дела более уверенно, в благородстве которых можно было бы не сомневаться. Франция гнила и гнила со своей головы. На что приходилось рассчитывать ныне? На подлость первого принца крови. Из чего приходилось исходить? Из того, что один брат готов уничтожить другого брата, едва ему представится такой случай. Людовик покачал головой, но не в знак отрицания того, что ему предлагал глава рода Гизов, нет. Ему было немного жаль, что Генриху, со всеми его понятиями о том, что плохо, что хорошо, со всем его благородством, приходится вариться в этой клоаке человеческого ничтожества. - Пусть будет по-твоему, Анри, - после длительного молчания, наконец, заговорил, Лоррейн. – Я сделаю, как ты хочешь. Проведу оба обряда. И скреплю перед Господом нашим, - Луи перекрестился. Скорее по привычке, чем набожно, - брачный союз Монсеньора с нашей кузиной, и помажу его лоб елеем из Святой Стеклянницы. Рассматривая профиль принца Жуанвиля, прикрывшего глаза, его высокопреосвященство не сомневался, что тот его слышит. - Но чтобы он не отказался от первого, так же точно, как он не откажется от второго, нужны будут свидетели церемоний. Люди надежные и преданные, такие чье слово будет весомо, в случае, если оно понадобится. И еще, - младший птенец лотарингского гнезда невольно улыбнулся, - нужно сделать так, чтобы наша очаровательная родственница не испугала раньше времени жениха своими зубками. Майенну вон, похоже, изрядно досталось. Видел, как он поскакал к себе, едва ты его отпустил? –не удержавшись, архиепископ Реймса тихо рассмеялся, прикрыв лицо изящной дланью, при воспоминании картины бегства Шарло.
Henri de Guise: Краешки губ герцога подрагивали в едва заметной улыбке, когда он слушал своего брата. В конце же тирады брата, Лоррейн-старший тоже рассмеялся. - Будем надеяться, что добрый ужин подлечил нервы бедного Шарло. А Катрин, можно даже не сомневаться, найдет способы привить нашей родственнице манеры, присущие парижанкам и девушкам из столичного общества. С Майенном у них так не получалось. Чтобы мысли одного находили отклик в словах другого, что бы можно было не спорить, не останавливаться на одном вопросе, а идти дальше, позволить размышлениям, как бусинам нанизываться на нить беседы. Но надо отдать должное Шарло – никогда у семьи де Гиз не было управляющего делами лучше, чем герцог Майеннский. Именно он знал, как не только сохранить богатства предков, но и приумножить их, заставить работать на благо их клана. - Это весьма тонкий момент, Людовик. Надежных и преданных людей у нас хватает, но осторожность не бывает лишней, - Генрих сам раздумывал над тем, кого можно будет посвятить в детали намечающегося дела. Кому можно будет доверить тайну обоих обрядов, а кому, быть может, только одного. – Нужно будет очень хорошо обдумать все, прежде, чем довериться кому-то. У тебя есть надежные люди на примете? Анри поднялся из кресла, кинул в камин одно полено и пошевелил кочергой там угли.
Louis de Lorraine: С Антуанеттой д'Омаль пока все было ясно. Она попала в надежные цепкие лапки Екатерины-Марии де Гиз, и временно к этому можно было не возвращаться. Хотя мысленно Луи пообещал, что помолится Господу, чтобы тот послал терпения сестре. - Ты и Шарло вполне подойдете, как свидетели для брачного обряда, - в том, что Майенн будет привлечен к общему делу, Лоррейн даже не сомневался. – Но хотелось бы, для убедительности, чтобы присутствовал кто-то третий. И я сомневаюсь, что наш осторожный принц может довериться кому-то из своих людей, - Людовик тонко улыбнулся, любовно оглаживая подушечками пальцев свой кубок. Он никогда не мог понять мужичье, способное пить благородное вино из глиняных чашек или, еще того хуже, обсасывать горлышки бутылок, употребляя напиток, достойный уважительного отношения. – Я бы предложил пригласить на роль свидетельницы процесса твою милую родственницу – мадам де Невер. Мы достаточно с ней пообщались в Сансе, когда ты ее ко мне прислал в прошлом году, чтобы я мог смело утверждать - она надежный человек, вполне наш. И слово принцессы Клевской-старшей будет иметь вес в любом споре, ибо она нам не кровная родня. Кстати, где она? Я думал ее застать тут, – этот вопрос давно вертелся у архиепископа, метнувшего быстрый взгляд на брата, на языке, но, право, не слуг же о том спрашивать.
Henri de Guise: - Нет, герцогини не будет на этих церемониях, - ответ Генриха прозвучал, быть может, слишком поспешно, но рука, в которой он все еще держал кочергу, коей мешал угли в камине, дрогнула, окончательно выдав волнение принца Жуанвиля. Один из углей вылетел из очага на пол, и Генриху пришлось сменить кочергу на щипцы, чтобы поднять раскаленный уголек и отправить его обратно, к таким же жарким его собратьям. - Ее светлость уехала к себе в имение, - справившись с огнем, счел необходимым пояснить брату де Гиз. – Она еще не вполне оправилась от событий прошлого года, и, видимо, сочла, что воздух провинции ей будет более полезен, чем воздух Парижа. Воспоминания о бегстве Анриетты больно теребили душу, и Анри предпочел их отогнать, деланно-непринужденно улыбнувшись Людовику. - Дадим моей невестке время отдохнуть от политики и дел нашей семьи, Луи, - он уже взял себя в руки и смог спокойно взглянуть в глаза архиепископа Реймсского, не боясь, что тот проникнет под пелену этого притворного равнодушия. - И, все-таки, я бы сделал ставку на одну персону из окружения герцога Анжуйского, братишка. Этот человек должен мне, и потом он так старательно сводил нас с Монсеньором, что я не сомневаюсь в его преданности нам. Хотя, - Генрих отложил каминные щипцы и вернулся в свое кресло, - и не исключаю у него личной заинтересованности в том, чтобы связать своего господина по рукам и ногам. Этот человек – нынешний главный ловчий французского двора, граф де Монсоро. И потом, я уверен, что знаю, в чем слабость этого господина, а потому он у меня вот здесь, мой друг, - Лоррейн сжал руку в кулак, демонстрируя, где именно у него находится Бриан де Шамб.
Louis de Lorraine: Луи чуть напрягся, готовый помочь брату, если возникнет необходимость, в борьбе с камином. Но Генрих благополучно справился сам. Иначе и быть не могло, просто это же так привычно для них – быть готовым помочь друг другу, что уже срабатывает на уровне инстинктов. Оставшись в кресле и потягивая вино, Людовик с плохо скрываемым любопытством смотрел на герцога. Интересно, что произошло между Анриеттой Неверской и Анри де Гизом, что она, отправляясь из Санса в Париж, так скоро покинула столицу, а он так смущается при упоминании ее имени. Но в этом можно будет разобраться со временем. Лоррейн знал, что если что-то имеет место быть, то оно никуда не денется со временем, а в некоторых делах, куда как лучше подождать, чем лезть напролом. - Как скажешь, Анри, - добродушно согласился юный архиепископ. – У меня нет повода сомневаться в твоих суждениях насчет этого человека, - вспыхнувший было огонек мальчишеского любопытства был притушен волей священнослужителя. – Ну что ж, тогда в том, что касается организации церемоний, я думаю, что могу положиться на тебя, а сам займусь пока нашими предками. Посмотрим, может быть, кто-то из них все же оставил нам права, о которых мы сами не знаем, - вероятность того была ничтожно мала, но Господь был милостив, и зачастую вознаграждал усердие самым неожиданным образом. Разговор двух братьев продолжился, но больше они не касались тем, которые успели обсудить. Библиотеку Отеля Клиссон наполнили воспоминания о детских шалостях и проделках. Но Гизы выросли, и забавы у них уже давно стали иными Эпизод завершен.
полная версия страницы