Форум » Игровой архив » Новые дороги, старые друзья » Ответить
Новые дороги, старые друзья
Катрин де Монпансье: 25 мая 1576 года, день. Нерак.
Ответов - 26, стр:
1 2 All
Катрин де Монпансье: Путешествия были не самым любимым развлечением герцогини де Монпансье. И, тем не менее, в середине мая Екатерина-Мария де Лоррейн, супруга Людовика III де Бурбон-Вандом, французского принца крови и первого герцога Монпансье, со всей торжественностью покинула Париж. Ее экипаж, украшенный гербами Лотарингского дома и дома Бурбонов, сопровождаемый внушительным эскортом, официально следовал в Мулен. Катрин ехала к мужу, мотивируя это скукой в Париже, и тем, что, как любящая супруга беспокоится о герцоге Монпансье. Злые языки поговаривали, что эта встреча важна для герцогини, дабы пресечь сплетни в случае появления нежданного наследника. Ведь, что бы младенец получил фамилию Монпансье, супруги не должны жить раздельно. Герцогиня ехала не торопясь, останавливаясь в лучших гостиницах. И никто не обратил внимания, что в Орлеане ее кортеж стал немного малочисленнее. А днем спустя из ворот города Орлеана выехал довольно скромный экипаж, который направился по дороге на юг. Он мог ехать и в Тулузу, и в Монтобан, а может быть и в Нерак. Женщину, которая ехала в нем, сопровождала лишь служанка, небольшая повозка с багажом и четыре всадника охраны. Никаких гербов, знамен или вымпелов, по которым можно было понять кто путешествует. Небольшая кавалькада въехала в Нерак 24 мая 1576 года к вечеру. Благочестивые горожане уже, окончив свой день, готовились ко сну. Приехавшие разместились в добротном, но скромном доме, в центре города. Этот дом месяц назад был снят неким месье де Сент-Амье на полгода, с правом продления аренды. Утром следующего дня из ворот дома вышла дама в сопровождении мужчины. Судя по тому, что дама не опиралась на руку кавалера, а тот шел хоть и рядом, но на полшага позади, то его можно было принять за сопровождающего, а не за мужа или родственника. Одета была дама в темно зеленое платье, скромное по парижским меркам, хотя по качеству ткани, покрою и отделке, знающие толк в нарядах могли понять, что наряд стоит достаточно золотых монет, и не каждая женщина может позволить себе такую роскошь. Лицо дамы скрывала густая вуаль, но судя по фигуре и походке, она была молода. Дама не стала заходить ни в церковь, ни в лавки и магазины. Минуя их, она вошла в гостиницу «Созвездие льва». Там она заняла столик в глубине зала, а ее сопровождающий заказал вина, но сел не рядом с дамой, а чуть поодаль, за соседним столиком. Именно в этой гостинице 25 мая была назначена встреча герцогини де Монпансье и графа де Гиша.* *согласовано с Филибером де Грамон
Франсуа де Рибейрак: Возвращаясь с прогулки в гостиницу, виконт де Рибейрак меланхолично размышлял над тем, как, однако же, все меняется, жизнь скоротечна, и вообще. Взять, к примеру, «Созвездие льва», где он остановился. В детстве Франсуа частенько бывал здесь с матушкой и отцом, но тогда он назывался «Дохлый кот». Затем хозяин заведения раздобыл где-то потраченную молью львиную шкуру, повесил в зале, и назвал гостиницу «Мертвый лев». Его наследник пошел еще дальше, перемалевал вывеску на «Созвездие льва» и решил, что это дает ему право драть с постояльцев втридорога. А еще виконт спрашивал себя, каким ангелом он согласился на эту авантюру, и что ему теперь делать. Кроме как пить, гулять по городу, и собирать последние слухи. Началось все с того, что Монсеньор вдруг проникновенно так стал расспрашивать д’Оди о здоровье матушки. Ничего не подозревающий анжуец с готовностью ответил, что матушка его, хотя и в летах, здорова и благополучна, чего и всем желает. Принц же мягко упрекнул его в сыновьем невнимании, и предложил съездить домой, повидаться с родительницей, а по дороге посетить заодно уж Нерак, где ныне обитался король Наваррский, посмотреть что там, послушать, «и вообще». Вот это «и вообще» изрядно раздражало виконта, отличавшегося прямотой слов и нрава, и с трудом понимающего эти итальянские выверты сыночка мадам Катрин. - Надо что-то? Скажи! Мы поймем, - назидательно обратился он к дворовому псу, прикорнувшему у крыльца гостиницы. Тот деловито почесался, вытряхивая из себя блох, и, кажется, согласился с Франсуа. - То-то же. Распахнув дверь, виконт счел необходимым зычно возвестить о своем возвращении. - Хозяин! Яичницы мне с салом и вина! Только не ту кислятину, что была вчера. Иначе, не будь я д’Оди, я волью ее тебе в глотку! Виконт был не из тех людей, что подходят для тайных дел. Прежде всего, он не смог бы понять, зачем ему, славному потомку славного (и воинственного) рода от кого-то прятаться? А затем бы, пожалуй, еще и оскорбился. Зачем ему называться чужим именем, если есть свое? А если кому что не нравится, так у Рибейрака всегда была при себе шпага. Получив все желаемое, Франсуа уселся за стол, с аппетитом принимаясь за трапезу, обводя любопытным взглядом зал. Были тут и старые лица, торговцы и путешественники, было и кое-что новое, например дамочка в темно-зеленом платье и под вуалью. Понятно, что делая выбор, на кого пялится, на седовласого торговца с прыщавым помощником, на двух дворян, затянутых сверх меры в тесные камзолы, или на женщину (пусть и ни дьявола не видно под вуалью), Рибейрак склонился в пользу последней. Просто так. Без всяких задних мыслей.
Катрин де Монпансье: Все больше и больше Катрин убеждалась в том, что договориться о встрече в этой гостинице с де Гишем, было не самой лучшей идеей. Они ехали в Нерак отдельно друг от друга. И, вовсе не обязательно де Грамон прибыл или приедет сегодня в Нерак днем. Он мог задержаться в пути и быть только вечером. Гостиница «Созвездие льва» была выбрана только по той причине, что ей было известно об ее существовании. Еще в апреле Катрин удалось устроить одного из своих пажей на службу ко двору короля Генриха Наваррского.* Герцогиня улыбнулась, вспоминая какие наставления она давала Пьеру, убеждая сменить ливрею пажа на куда более скромные одежды. Навряд ли кто-то придаст большое значение новому помощнику конюха. Чистить стойла, ворочать сено – не самая престижная работа даже при королевском дворе. Но, хорошо оплачиваемая дочерью Франсуа де Гиза. Пьер время от времени писал письма своей матушке, а оттуда письма попадали к Катрин. Длинный путь, но других вариантов пока не было узнать чем живет маленькое королевство Наварра, так внезапно и счастливо обретшее вновь своего короля. Брезгливо еще оглядев общий зал, Катрин все меньше и меньше желала тут оставаться. Старая львиная шкура, висевшая над камином была настолько проедена молью, что плешивые пятна издали напоминали действительно россыпи звезд, что, по всей видимости, и дало название этой гостинице. Но, похоже, что все же гостиница пользовалась спросом. Пожилой торговец что-то обсуждал со своим помощником. Пара путешественников заказала нехитрый обед. Ее сопровождающий попросил вина. А сама Катрин на вопрос хозяина что ей подать ответила, что сделает заказ позднее. Еще один посетитель вошел в зал, и с порога заявил хозяину что ему требуется подать. Герцогине де Монпансье не нужно было даже слышать имя, которым тот для авторитета, пригрозил владельцу гостиницы. Она узнала анжуйца. Это было невероятно. Ей пришлось даже сжать край столешницы, так, что стало больно пальцам. Встречи с этим человеком она меньше всего ожидала в Нераке. Катрин знала, что может встретить тут маркизу де Сабле, об этом ей писал паж. Но то, что виконт де Рибейрака в Нераке герцогиня не могла даже предвидеть. Зачем он здесь? Катрин мысленно поблагодарила всевышнего, что несмотря на духоту в зале, она не поднимала вуали. И уже молила небо, что бы граф де Гиш не вошел сейчас в залу, иначе можно будет переименовать гостиницу «Созвездие льва» на «Лувр» или «Париж» в честь того, сколько тут собралось тех, что чаще бывает при дворе, чем в провинции. Жестом подозвав хозяина, мадам Монпансье начала его расспрашивать где можно нанять хорошую прислугу, так как ее брат должен приехать со дня на день, а сама она, приехав накануне нашла дом в ужасном состоянии. Еще в Монтобане она слышала о его гостинице только хорошие отзывы, и не мог бы он как опытный хозяин ей посоветовать… и тому подобное. Комплименты сему заведению и самому хозяину медом и патокой лились с уст герцогини. Рассудив, что в небольшом городке любое новое лицо, так или иначе, привлечет внимание, а следовательно повлечет и разговоры, то она сама поспешила предоставить ту информацию, которая ей была выгодна. Ее брат - месье де Сент-Амье решил перебраться в Нерак, а так как он сам пока холост, то хозяйством попросил заняться свою сестру. Сама она вдова виконта де Санси уже более пяти лет, и будет рада помочь брату. С появлением Генриха Наваррского многие дворяне стали съезжаться в Нерак ища милостей короля, так почему бы и де Сент-Амье не быть в их числе? Может и виконт де Рибейрак в числе тех, кто нынче ловит удачу в Нераке, а не в Париже или Анжере? Когда что-то идет не по плану, то чаще всего человека охватывает паника, а этого Катрин не могла допустить. Ей требовалось срочно покинуть это место, что бы спокойно обдумать, что может означать присутствие д’Оди в Нераке. Поблагодарив хозяина, герцогиня направилась к выходу, но торопясь неловко ступила, потеряла равновесие, и, наверное, упала, если бы не к ней не подоспела помощь. - Все ли с Вами в порядке, Ваша светлость, может быть мне раздобыть носилки? – негромко поинтересовался ее сопровождающий. - Да, сударь, не беспокойтесь, до дома я дойду. Тут недалеко. – Герцогиня де Монпансье чуть прихрамывая на правую ногу поспешила покинуть зал гостиницы, который раз проклиная короля Наварры, герцога Анжуйского, которым не сиделось в Париже. И де Гиша заодно, только потому, что его не оказалось в зале гостиницы и ей пришлось ждать. *согласовано с Генрихом Наваррским
Франсуа де Рибейрак: Когда дама под вуалью встала и направилась к выходу, на лице виконта де Рибейрака отразилась почти детская обида. Хорошо, пусть он не красавец Бюсси, но до сих пор дамы от него не бегали, обычно они бегали к нему. Но это выражение сменилось на удивленное, потом задумчивое. Эта походка, голос. Слов он, конечно, не разобрал, но все же готов был поклясться, что это голос одной дамы, которую меньше всего можно увидеть в Нераке. Но, как показывает жизнь, то, что менее всего вероятно как раз и случается. Мог ли Франсуа д’Оди и дальше наслаждаться яичницей, если судьба подбрасывала ему такое приключение? Если он не ошибся, то эта дама вряд ли будет против их встречи, а если ошибся, то его ждет увлекательное знакомство. Все лучше, чем любоваться на потраченную молью шкуру несчастного льва. Мир его памяти. Отодвинув сковороду и вытерев руки, Франсуа, насвистывая, направился к выходу. Тут главное было не торопиться, иначе дама поймет, что за ней следят. А с охраной и под густой вуалью выходят на улицу вовсе не для того, чтобы за вами бежали с криком: «Постойте, сударыня, мне кажется, я вас узнал». Но и не слишком промедлить, иначе птичка улетит, и где ее потом искать? Расспрашивать хозяина, с которым дама так мило беседовала? Ой, вряд ли он знает правду. Из размышлений как быть, анжуйца вывел чувствительный тычок в спину. Рассержено заворчав, тот уже схватился за шпагу, но это был всего лишь сын хозяина, мальчишка лет девяти. Зазевавшись, он налетел на постояльца и теперь взглядом искал, куда бы спрятаться, но был немедленно схвачен за ухо. - Хочешь получить монету? – поинтересовался Рибейрак. В пальцах Франсуа блеснул двойной денье. На чумазом лице мальчишки отразился восторг и жадность. - Очень хорошо. Видел даму, которая только что вышла отсюда? Проследи за ней, но осторожно. Монета перекочевала в грязную ладошку, и тут же исчезла. - Покажешь мне ее дом, получишь еще столько же. Понял? Дважды объяснять не потребовалось. Довольно усмехаясь, Франсуа вернулся к прерванной трапезе. Если его предположение верно, и дама под вуалью это герцогиня де Монпансье, то ее наверняка охраняют. Прекрасная Катрин дама не легкомысленная, не будет рисковать собственной безопасностью. Но до чего же любопытно, что привело ее в Нерак? Виконт, улыбаясь своим мыслям, пригубил вино. Воистину не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Теперь нужно было дождаться мальчишку с вестями.
Катрин де Монпансье: Истину говорит пословица, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Сколько она не читала записочки, сообщающие о новостях в Нераке, она не была готова к тому, что увидела сейчас. Катрин Монпансье сидела в кресле, книга, лежавшая у нее на коленях, была раскрыта, но мысли герцогини были далеко. «По какой причине может быть в Нераке приближенный герцога Анжуйского? Решил ли он сменить своего господина?» - пальцы машинально перевернули страницу. По мнению Катрин ни один уважающий себя католик не пошел бы на службу к Беарнцу. «А маркиза де Сабле? Неужели она так влюблена в Наваррского, что последовала за ним в богом забытый край света? Нет. По всей видимости, она тут не по велению сердца, а по приказу Екатерины Медичи. Тогда и Рибейрак тут может не по своей воле, а по приказу принца Франсуа.» Окно в комнате было открыто, но занавешено плотными занавесями. Солнечный свет был приглушен, мягко освещая комнату, создавая уют, и располагая к покою. Постепенно мысли Катрин от вопросов политики вернулись к более насущным проблемам. Ей предстоит тут провести некоторое время, и по возможности, с наибольшим комфортом, но не вызывая сплетен в этом городе. Снятый ею дом оказался достаточно удобный, с небольшим внутренним двориком. Прислуга уже распаковала привезенные вещи. Ее горничная успела побывать на местном базаре, запасшись городскими сплетнями и новостями. Что толку от вопросов, на которые пока, так или иначе, нет ответов. Катрин устало откинулась на спинку кресла. Мало-помалу, она и сама не заметила, как ее сморил сон. *** А тем временем в гостинице «Созвездие льва» опять появился мужчина, который примерно часом ранее сопровождал даму под вуалью. Расположившись удобно за столиком, откуда был шикарно виден зал, мужчина заказал себе бутылку вина и жаркое. Одним из его достоинств, что он умел пить и не пьянеть, сохраняя трезвый ум и память. Герцогиня Монпансье описала ему приметы того мужчины, которого тот должен увидеть в гостинице.
Франсуа де Рибейрак: С новостями сын трактирщика вернулся так быстро, как только смог, судя по всему, мальчишка бежал со всех ног. Выслушав донесение своего чумазого солдата, Рибейрак, как настоящий генерал, тут же отправился обдумать услышанное, надеясь, заодно, осмотреть ту крепость, которую нужно было взять если не штурмом, то хитростью. Возвращаться в гостиницу он не намеревался, во всяком случае, не сейчас. Любопытно, конечно, было бы узнать, кого ждала дама под вуалью, но о новых лицах ему расскажет хозяин, и охотно, уж очень трактирщик любил сплетни. Дом, в котором спряталась таинственная незнакомка был не отличим от множества таких же домов в Нераке. И слава богу, что речь шла не о Париже и его отелях, которые напоминали маленькие замки, с тяжелыми воротами и узкими бойницами окон. Нерак жил спокойнее. Вот и стена просела вокруг того дома, что так интересовал виконта де Рибейрака. Как раз настолько, что молодой мужчина вполне может залезть наверх. Оглядевшись по сторонам, и убедившись, что его никто не видит, анжуец нашел ногой выступ и подтянулся. Так, и что тут у нас? Маленький чистенький внутренний дворик, по которому не спеша прошла служанка. Окно, выходящее на клумбу с левкоем, скорее всего, относилось к хозяйской спальне. Все дома строились одинаково, или почти одинаково. И это окно было открыто. Ухмыльнувшись, Рибейрак подмигнул сам себе, вполне довольный приключением. Ну что, начнем вторжение? Оказаться на другой стороне стены – дело нескольких мгновений. Стараясь держаться в тени (хотя, какая, к дьяволу тень в солнечный день, когда с неба так и палит), Франсуа подошел к дому, размышляя, стоит ли попытаться войти через заднюю дверь, или доверится ненадежному плющу и неровностям старой стены? Вот, например, каменная голова льва, из которой в дождливые дни выливалась вода с крыши, была прямо таки создана для того, чтобы на нее наступили. Но кто лезет в женские окна без цветов? Только воры. Но мы не воры, мы похитители женских сердец! Анжуец критически обозрел левкой. Не розы, но сойдет. И так, немного ловкости и везения, и Франсуа д’Оди влез в окно, стараясь не шуметь, одернул шторы и поздравил себя с победой, чутье его не подвело. Без маски и вуали перед ним была Катрин де Монпансье. На колени женщины упала охапка цветов. - Доброго дня, мадам, - рассмеялся Рибейрак, удобнейшим образом сидя на подоконнике и веселясь, как школяр на Рождество. – Вот уж не ожидал увидеть здесь звезду Парижа! Теперь я поверю, пожалуй, что чудеса случаются!
Катрин де Монпансье: Почти каждая принцесса не откажется от того, что ее разбудит упавший букет цветов. Далее следует счастливое и радостное пробуждение, улыбки и прочее. Но это когда ждешь прекрасного принца. Поэтому, когда дневной сон герцогини Монпансье был так романтично нарушен, то в сторону силуэта на подоконнике была адресована книга, лежавшая у нее на коленях, а не улыбка. Лишь услышав и узнав голос, желавшей ей доброго дня, Катрин рассмеялась в ответ. - Виконт, визиты подобным образом через окно нынче в моде в Нераке? Чудеса действительно случаются, раз я вижу Вас тут. – Мысленно сестра герцога де Гиза отметила то, как легко и беспрепятственно можно среди бела дня попасть к ней в комнату. - Надеюсь, Вы не попали в опалу герцога Анжуйского? – озабоченно поинтересовалась она, одновременно беря букет левкоев в руки. Цветы явно были не из оранжереи, и нарваны были совсем недавно. Такой поступок тронул герцогиню. - Вы каждый раз дарите мне цветы, месье, - улыбка Катрин стала искренней. – В прошлый раз Вы похитили цветок из владений наяд в Шенонсо и остались безнаказанны речными феями. – Она поднесла цветы к своему лицу и с удовольствием понюхала букет. Да, это были обычные садовые цветы, которые не отличались изысканным ароматом, но подарены от души. - Может быть, Вы пройдете в комнату, или предпочитаете оставаться на подоконнике? – Катрин, так и оставаясь в кресле, жестом показала на соседнее. Будь столь необычный визит нанесен ей в Париже, то, возможно она отправила визитера тем же путем, что он и пришел. Но Нерак не Париж, тут можно позволить и меньше условностей и церемониала, тем более, что она тут инкогнито. Улыбка исчезла с ее уст при мысли, что вот в первый же день ее инкогнито было раскрыто приближенным герцога Анжуйского. Тут нужно быть осторожнее. Если первый день пошел неудачно, то, что же будет дальше? Или, наоборот, в лице виконта де Рибейрака ей улыбнулась Фортуна, послав еще одного союзника?
Франсуа де Рибейрак: Глаз у Ее светлости оказался метким, ручка тяжелой, и виконт с трудом уклонился от метательного снаряда, поймав книгу больше по случайности, нежели из ловкости. Но даже если бы прекрасная Катрин запустила в него чем потяжелее, Франсуа д’Оди бы не расстроился. Красивым женщинам позволено многое, тем же, что имеют определенную власть над мужскими сердцами, позволено еще больше. - У меня будет синяк, - весело сообщил анжуец, потирая руку. – Это будет мой любимый синяк, мадам, я буду его холить и лелеять в память об этой встрече. А вы стали еще красивее! Это было правдой. То ли воздух провинции, то ли те тайны, которые окружали незримо сестру «короля Парижа», но глаза ее блестели, губы манили, и вообще, герцогиня была воплощенным искушением, даже когда не собиралась быть таковым. Прошествовав к креслу, виконт с удовольствием в нем расположился. - Понятия не имею, что за моды нынче в Нераке, но я не мог оставить без внимания окно дамы, которая так поспешно скрылась с моих глаз. Рибейрак, при всем своем эпикурействе, как смысле жизни, глупцом не был. Если герцогиня де Монпансье почтила своим появлением Нерак, значит, дело не в местном воздухе. Дело в политике. - Вы позволите дать вам совет, Ваша светлость? Не скрывайте лица. Кто здесь знает любимую сестру герцога де Гиза? Улыбка Франсуа д’Оди была жизнерадостной и дружелюбной. - А если и так, то легко списать все на излишнюю впечатлительность. Мало ли, что кому померещится. Взяв без позволения красивую руку Катрин, и запечатлев на ладони восхищенный поцелуй, Франсуа, в желудке которого от всех переживаний уже урчало, жалобно добавил: - Между прочим, я пожертвовал ужином, чтобы убедиться, что вы это вы. Проявите милосердие, накормите страждущего! А я не останусь в долгу, расскажу вам последние вести из Анжера!
Катрин де Монпансье: - Ваш совет, безусловно, хорош, но я боюсь жаркого южного солнца. Эти веснушки на лице просто ужасны. – «Он прав, в самом деле, иногда вуаль может привлечь внимание», и еще Катрин подумала, что нужно будет присмотреться как ходят местные дамы, что бы как можно меньше выделяться среди них. Нет, она не возражала против такого вольного поцелуя ладони, а лишь снисходительно улыбнулась. Почему вот уже второй раз она прощала ему разные вольности, и почему она чувствовала с ним легко и свободно Катрин не могла объяснить. - Не думаю, что Вы ради встречи со мной пожертвовали ужином, если только в Нераке не принято ужинать днем. Я прикажу подать обед, и с удовольствием выслушаю Ваши новости из Анжера, а если Ваш рассказ затянется, то позволю остаться Вам и на ужин. - В этом предложении остаться на ужин была лишь небольшая доля кокетства, но больше искреннего расположения, которое чувствовала она к своему нежданному визитеру. Наскоро поданный обед не отличался изысканностью блюд по Парижским меркам, но был шикарен на взгляд любого обывателя. Глядя на холодный свиной окорок, запеченную рыбу, паштет, Катрин подумала, что Шарль пришел бы в ужас от того, что к этим блюдам подано всего два соуса, и не хватало некоторых приправ при их приготовлении. Но количества еды должно было хватить, что бы компенсировать принесенную Рибейраком жертву чревоугодия блюдами, подаваемые в гостинице. Кроме того были поданы вина, привезенные заранее из личных погребов герцогини Монпансье. - Ваше здоровье, виконт! – Катрин отпила вино из бокала. Компания Франсуа д’Оди сейчас была ей предпочтительнее, чем Филибера де Грамона, хотя бы по той причине, что был жизнерадостен, и своим присутствием напомнил Катрин и рыцарский турнир, и вечернюю прогулку в садах Шенонсо. - Как Ваш синяк? Нужно было сразу приложить лед, а я не догадалась Может мне стоит осмотреть ушиб, я могу предложить мазь. – Нет, герцогиня вовсе не раскаивалась, что запустила в него книгой. И тем более не собиралась извиняться. Приличные люди входят в дверь после доклада, а не лезут в окно. Но, именно такие вот поступки чуть-чуть мальчишеские, чуть-чуть рыцарские и выделяли де Рибейрака среди прочих кавалеров, решившихся оказать внимание сестре принца Жуанвиля. - Так что за новостями может похвастаться Анжер? Надеюсь, что не произошло ничего печального, что Вам пришлось покинуть его и пуститься в путешествие.
Франсуа де Рибейрак: - Я вам не надоем и до ужина, - пообещал виконт, умильно глядя на ту роскошь, с которой был накрыт стол. – Вы увидите, мадам, я не только разоряю цветники и штурмую окна добропорядочных дам, я еще и хороший собеседник! Во всяком случае, ради вас я постараюсь им быть! Красивая женщина, вкусная еда, великолепное вино, солнце, ложащееся на пол горячей золотой дорожкой. Если кому-то для счастья нужно больше, то он, по мнению Франсуа д’Оди, был просто глупцом. - Прежде чем приступить к трапезе и сплетням, Ваша светлость, мы должны помолиться, - с притворной строгостью произнес он, хотя глаза его искрились весельем. – Дорогой Господь, благодарю тебя за эту пищу, что ты дал нам, и за то, что неисповедимые твои пути привели в Нерак прекраснейшую принцессу Франции. Аминь. Возблагодарив, таким образом, Господа, Франсуа с чистой совестью и огромным наслаждением отправил в рот кусок паштета. - В Анжере все благополучно. Мы каждый день осматриваем фортификационные укрепления и произносим зажигательные речи, такие, что даже воробьи от восторга падают замертво. А за день до того, как я отправился в путь, в Анжер прибыл маркиз дю Гаст, договариваться о мире, - сообщил он герцогине де Монпансье то, что, возможно, ей было еще неизвестно. В любом случае, более свежих новостей он предложить не мог. – Судя по тому, как его принял принц, либо предложил королевский посланник мало, либо не того послали. Я склоняюсь к последнему. Не удивлюсь, если в Анжер в скором времени прибудет либо мадам Маргарита, либо сама королева Екатерина. Запив паштет вином, виконт широко улыбнулся герцогине де Монпансье. - Полагаю, о Великолепная, спрашивать вас о причинах приезда в этот медвежий угол не только бесполезно, но и невежливо? Времена стояли такие, что женщины участвовали в интригах наравне с мужчинами, а то и нередко превосходили их ловкостью, хитростью и умом. Как бы ни дурачился виконт де Рибейрак, развлекая Катрин, он прекрасно помнил, что перед ним сестра герцога де Гиза, дама, соединившая в своем лице не только красоту и ум, но и власть, и родовитость. Вставать у нее на пути Франсуа бы никому не посоветовал и сам не собирался портить герцогине де Монпансье ее отдых, ежели той захотелось инкогнито подышать воздухом Нерака. А вот постараться окольными путями вызнать, что к чему, это совсем другое дело. Франсуа вытер губы салфеткой, наклонившись к своей собеседнице. - Не тревожьтесь, прекрасная дама, ваша тайна похоронена в моем сердце и умрет вместе со мной, - торжественно произнес он, опустившись на одно колено перед креслом Катрин. – Но в замен я попрошу у вас только поцелуй! И еще немного этого чудесного паштета. Кажется, я все съел.
Катрин де Монпансье: - Аминь, - ответила Катрин по окончании молитвы. Виконт даже читая молитву сумел сделать ей комплимент. Когда подавали обед, Катрин была не голодна, но при наличии такого сотрапезника, как Франсуа д’Оди, аппетит приходит сам по себе. Герцогиня положила себе на тарелку рыбу, добавив соус с пряными травами. - Значит Анжер готовится к войне? Фортификационные укрепления выдержат осаду и пушечный обстрел? – Это уже были немаловажные сведения. А вот что парламентером о мире был выбран маркиз дю Гаст, ее озадачило. Тот был хорош на поле боя, но не тонок в дипломатии. И принц торговался. Значит, чувствовал себя в безопасности. - Кажется, мадам Маргарите уместнее было бы приехать к мужу в Нерак. Или принц Франсуа ждет свою сестру, как вестника мира? – Об этом сейчас говорили, или думали многие в Париже. Вернее думали, а говорить вслух могли только единицы. Кто посмеет обсуждать семейные дела дома Валуа и решения Генриха Третьего? Нет, виконт в этой теме неплохой собеседник, как приближенный герцога Анжуйского, но она пока сменила тему разговора. - А Вы давно уехали из Анжера? – Катрин улыбалась своему собеседнику, поощряя его разговор. Разве это медвежий угол? Ах, я разочарована. Разве Генрих Наваррский не собрал вокруг себя самых прекрасных дам, а вокруг его сестры не увиваются толпы галантных кавалеров? Был задан вопрос, которого она боялась, но он рано или поздно последовал бы. Катрин отодвинула тарелку с недоеденной рыбой, и взяла бокал вина. Вино было хорошее, в меру крепкое и сладкое, но в то же время терпкое и бодрящее. – Видите ли, виконт, скрывать от Вас причину приезда сюда мне будет сложно. Хотя Вы и не поверите. – Герцогиня, сделала глоток вина, словно собираясь с духом, что бы признаться. - Я испугалась, - тихо прошептала Катрин, водя пальчиком по краю бокала. – Побег из Лувра короля Наварры, потом принца Франсуа. А еще Маргариту Валуа, кажется, держат под домашним арестом. Кто следующий? Король властен над любым своим подданным, кто хоть в малейшей мере, по его мнению, может представлять для него угрозу. – Допив вино, она поставила бокал на стол. - Мой брат сейчас в расположении королевских войск. Это все знают. Куда мне было ехать? Я сделала вид, что еду к мужу, но жить с ним в одном доме это пытка. Вы понимаете? Мне нужен был город достаточно большой, что бы появление нового лица не вызвало сплетен, но в то же время тихий. Нерак, куда с появлением короля Наварры съезжается много дворян, я выбрала самым подходящим. Но, я ошиблась. Приехав сюда, я была узнана в первый же день. - Я знаю, виконт, что Вы сохраните мою тайну. Ведь Вы же мой Рыцарь. – Катрин положила ему руку на плечо, когда тот преклонил перед нею колено. - Но, одной тайны Вы не знаете, виконт. Мне трудно признаться в ней даже самой себе. – Смущение и робость присущи не только юным девам, но и дамам, особенно если они хотят выглядеть такими. - Вы просите слишком многого, сударь, я не могу дать Вам того, что Вы хотите. – Герцогиня улыбнулась. – Паштет закончился. Я не ждала гостей. Я могу распорядиться приготовить паштет к ужину, но, боюсь, это будет уже поздний ужин. Что думают в Нераке насчет поздних визитов к одиноким дамам? – Легкий флирт все больше и больше затягивал Катрин. Она прекрасно понимала, что является хозяйкой положения, поэтому рассмеявшись, протянула обе руки Рибейраку. - Франсуа, а два поцелуя заменят отсутствие паштета? Вы можете поцеловать мне обе руки. – Тут она прикусила губку, поняв, что назвала виконта просто по имени. Специальная или невольная это была оговорка, но произнесенное имя застыло на губах дамы, меж тем, как глаза задорно блестели, а румянец щек манил к ним прикоснуться.
Франсуа де Рибейрак: Как известно каждому благородному дворянину, женщины не лгут, а лишь слегка присочиняют, и верх неприличия оспаривать их слова. Если Катрин де Монпансье было угодно сказать, что в Нераке она скрывается от возможного гнева короля, Рибейраку оставалось с ней только согласиться, как он согласился бы с любым утверждением, которые изволят произнести эти соблазнительные уста. К чему ждать от прекрасных дам правды? Лучше ждать от них любви. - И что же эта за тайна, в которой вы не признаетесь даже себе, Прекраснейшая? Виконт и не собирался покидать своего места подле коленей герцогини, наслаждаясь близостью этой умной и утонченной женщины, ароматом ее духов, белизной кожи, царственным спокойствием, которым веяло от каждого ее движения. Взяв бережно в свои руки ладони герцогини де Монпансье, мужчина прижался поцелуем к одной и к другой. - За эту честь я готов обречь себя на сорокадневный пост, мадам. Скажите, вам придется по вкусу нимб святости над моим челом, или толика греховности моей натуры вам больше по нраву? Щека мужчины на мгновение коснулась колен женщины, но Франсуа отстранился, вернувшись в свое кресло. Газа ажуйца блестели от удовольствия и азарта. Одна беседа с этой женщиной будоражила кровь, как глоток лучшего вина. - Что касается вашего вопроса, то, право, я еще не знаком так близко с обычаями Нерака. Я собирался завтра нанести визит королю Наваррскому, коли уж взял на себя неблагодарную роль посла, напомню ему о герцоге Анжуйском, который, кстати сказать, близко к сердцу принимает дело примирения супругов*. Любопытно будет узнать, насколько изменился наш бравый король Анрио, сменив воздух Парижа на воздух Наварры. Люди меняются, покидая привычные места, вы согласны… Катрин? Вернув обращение по имени, виконт заговорщицки улыбнулся герцогине де Монпансье. *согласовано с Монсеньором.
Катрин де Монпансье: Любой, кто зашел бы сейчас в комнату, увидел бы самую трогательную картину. Даже самый строгий моралист не посмел бы строго осудить те знаки внимания, что оказывала дама своему кавалеру, а тот со всем рыцарским достоинством принимал их. И, только блеск в глазах обоих говорил о том, что оба прекрасно знали правила игры под названием «флирт». - Вы слишком жестоки к себе, сударь, сорокадневные посты оставьте монахам, - снисходительно произнесла Катрин, «И королеве Луизе» - добавила мысленно. – Все мы грешны, - вздохнула она, опустив глаза. – Если над Вашим челом воссияет нимб, то одним святым на земле и на небе станет больше, а одним рыцарем меньше. – Тонкая беседа, манеры анжуйца очень нравились Катрин, особенно после общения с теми людьми, когда нужно просчитывать каждый шаг. Нет, тут она тоже не забывала о том кто она, и с кем имеет дело, но ей было удивительно легко общаться с этим человеком. Рибейрак знал правила светской игры, знал ту грань, которая разделяет учтивость и назойливость. - Так Вы посол герцога Анжуйского при дворе Генриха Наваррского? Вот это честь, виконт! – удивленно-восторженно восприняла она слова Рибейрака о завтрашнем визите во дворец. И, одновременно размышляла о том, что может дать воссоединение Маргариты Валуа со своим супругом. Кому это может быть выгодно, а кому нет. - Принц так благороден, так заботлив по отношению к сестре. Примирение супругов это благое дело, виконт. Но, готов ли Генрих к примирению? Ходят слухи, что он быстро нашел замену Маргарите. Говорят, что с некоторых пор графиня де Гиш гостит в Нераке, как и маркиза де Сабле. Наваррский умеет окружать себя красивыми дамами. О том, что эти две дамы живут в Нераке, герцогине стало известно из маленькой записочки, полученной буквально неделю назад от своего пажа, служившего теперь на конюшне при дворе Беарнца. Никаких подробностей, только имена тех, кого герцогиня может считать значимыми для короля Наварры. Виконт назвал ее по имени, и Катрин было приятно это услышать. Виконт понял и принял игру. А насколько все зайдет дальше – покажет время и обстоятельства. Не стоит спешить. Иногда важна не сколько цель, сколько процесс ее достижения. - Разве я не могу не согласиться с Вами, люди меняются. Я бы попросила передать Вас привет Анрио, но, боюсь, что он не поверит, что мы встретились с Вами вот так запросто. Вы только расскажете мне все, все, что увидите и услышите при дворе, а я обещаю велеть приготовить большую порцию паштета, который так пришелся Вам по вкусу. – Катрин в ответ улыбнулась своему собеседнику. - И, я хотела бы, что бы Вы сопровождали меня завтра вечером на прогулке по реке. Позаботьтесь о лодке.
Филибер де Грамон: Что скрывать, Де Гиш с трудом подавил вздох, лихо вскакивая в седло и подбирая поводья, когда готовился к дальнему путешествию. Париж Грамон покидал с неохотой. Король, Двор, Фортуна, которая сейчас к нему благоволила при этом самом Дворе, – всё оставалось в столице. Но, в конце концов, в какой-то степени и ради своего короля он предпринимал это путешествие. Паж герцогини Монпансье – мальчишка с наглым выражением лица, которому так и хотелось дать подзатыльник, – ещё утром принёс записку от Катрин, в которой сообщалось, что последняя отбывает в Нерак и место встречи остаётся неизменным, как и условились, – гостиница «Созвездие льва». Грамон ухмыльнулся, вновь прочитав название заведение. Какое пафосное…для Нерака. Не перечитывая и смяв записку в кулаке, граф отложил свой отъезд до вечера. Ночные поездки не были лишены своей привлекательности. Можно было подумать, снять «маску»… А, как известно, и Грамон это знал, как никто иной, чем ближе к югу, ночи становились темными, а звезды ярко сверкали на темно-синем небе, оставляя землю в глубоком мраке. В Нерак де Гиш въехал 25 мая. Мысленно граф ликовал и получал моральное удовлетворение, представляя, как в гневе кривится прекрасное личико герцогини Монпансье от того, что он задерживается. При въезде в город Грамон успел встретить беарнского крестьянина в берете на одном ухе, который подгонял низкорослых, не знающих устали лошадок, которые делают одним духом двадцать лье. Их никогда не чистили, не покрывали попонами, и, доехав до места, они только встряхивались и тотчас же начинали пощипывать первый попавшийся кустик вереска — единственную и вполне достаточную для них пищу. На улицах было людно. Дровосек проходил мимо графа, положив руку на ярмо сытого вола; девушка шла легкой походкой с кувшином на голове, встречный старик что-то напевал себе под нос, качая седой головой. Ну что ж, Грамон отметил про себя, что, судя по Нераку, бедность маленького Наваррского княжества, которая вошла у французов в поговорку, была придумана лишь для этой самой поговорки. Но вот гостиница «Созвездие льва», по мнению Грамона, мало соответствовала своему громкому названию. Когда де Гиш вошёл в зал, первое, что бросилось ему в глаза, – это старая львиная шкура. Грамон брезгливо поморщился. Уж он не преминет при удобном случае «кольнуть» герцогиню словцом по поводу выбранной ею гостиницы. Скользнув взглядом по зале, граф убедился, что Монпансье здесь не было. Ждать её неопределённое время в этом заведении ему безумно не хотелось. Тем не менее, так и быть, ради простой учтивости (как никак, Монпансье – женщина), он был готов подождать с четверть часа. Заняв столик в самом тёмном углу комнаты и, самое главное, подальше от камина, над которым «красовался» столь «богатый» трофей, граф заказал вина, к которому даже не притронулся. Именно сейчас он вспомнил вино, которое они пили на завтраке Генриха-Александра вместе с дамой д’Иверни. Филибер улыбнулся одними глазами. Ничего, даст Бог, с этой дамой они ещё осушат кубок с вином. Сейчас его беспокоило наличие другой женщины. Но не успел Грамон послать тысячу чертей в адрес Монпансье, как к нему подошёл человек, который несколькими минутами назад сидел за соседним столом. Право, пусть герцогиня и была иногда несносна, но умна. Этого не отнять. Благодаря провожатому, де Гиш довольно быстро добрался до дома, в котором остановилась сестра принца Жуанвиля. Ничего примечательного. Конечно, не сравнить с отелем «Мон Секрет» в Париже. Войдя в гостиную, Грамон был удивлён, что Монпансье не ожидает его. Нетерпеливо передёрнув плечами, де Гиш дерзко обратился к провожатому: -Вы всё ещё здесь, милейший?! Доложите обо мне Её Светлости! Проследив цепким взглядом, что человек удалился выполнять его поручение, Грамон продолжал, в задумчивости стягивая перчатку: -Чем можно заниматься сейчас, Ваша Светлость, вместо того, чтобы ждать меня?
Катрин де Монпансье: Приятная беседа с виконтом могла действительно затянуться до ужина, или до утра, но по иронии судьбы была прервана слугой, который подойдя к герцогине, негромко известил, что ее ждут в гостиной. Ждать ее мог только граф де Грамон. Переведя взгляд на часы, стоящие на каминной полке, Катрин отметила, что граф существенно задержался в дороге. Ничего, кто опоздал, тот еще подождет. - Налейте себе еще вина, виконт, - Катрин не торопилась вставать с кресла и покидать комнату, она только шепнула, чтобы прибывший ждал ее в гостиной. И больше ничего. Ни распоряжения подать туда вина или закусок. - Если Вам пришлось по вкусу одно блюдо, то попробуйте окорок, или рыбу. Будет обидно, если Вы останетесь голодным только потому, что закончился паштет. А мне, как не жаль, но нужно будет ненадолго покинуть Вас. Не торопясь Катрин поднялась с кресла, и подошла к туалетному столику. Оглядев себя в зеркало, она освежила руки ароматной водой, готовясь встретиться с графом. И уже на пороге комнаты, Катрин обернулась к Рибейраку. - Дождитесь меня, Франсуа, не покидайте так же внезапно эту комнату через окно, как и вошли в нее. – Монпансье улыбнулась виконту, и вышла из комнаты. Войдя в гостиную спустя четверть часа после того, как ей доложили, сестра принца Жуанвиля увидела того, кого ждала днем в гостинице «Созвездие льва» - Ваше сиятельство, благополучно ли Вы доехали? Я уже полагала, что Вы изменили свои планы, не предупредив меня, – тон ее был скорее равнодушный, чем обиженный. Он заставил ее ждать. И пусть это опоздание обернулось для нее другой встречей, но графу об этом знать было вовсе не обязательно. - Присаживайтесь, - Катрин жестом указала на банкетку, сама садясь на один ее край. От выпитого за обедом вина, у герцогини добавился блеск в глазах, а щек коснулся нежный румянец, несмотря на пудру.
Филибер де Грамон: Грамон ненавидел ждать. Именно ждать! А вот выжидать, затаившись, всегда, пожалуйста. Именно ко второй категории времяпрепровождения можно была отнести то, чем занимался де Гиш сейчас. Граф, как хорошо натасканная гончая, чувствовал, что Монпансье явно не вышивкой занимается, заставляя его томиться в этой гостиной, в которой всё, вплоть до безделушек на каминной полке, напоминало нравы Наваррского княжества. Хотя Грамон понимал, и это вызывало оскал на его лице, что опоздание, которое он себе позволил, явно было не по нраву сестре принца Жуанвиля. Шутка сказать, ждать его в этом …Грамон чуть не назвал гостиницу «Созвездия льва» кабаком. Швырнув перчатки на каминную полку так, что безделушки, расставленные на ней, разлетелись в разные стороны, Грамон опустился в кресло. Время шло. Монпансье, чертовка, явно мстила. Зуб за зуб…ожидание за ожидание. Де Гиш ухмыльнулся. Он никуда не торопится. Спустя четверть часа по шелесту женского платья Грамон понял, что бестолковая женская игра под названием «аля маленькая месть», наконец, подошла к концу. Легко поднявшись с кресла, граф сделал пару шагов навстречу Монпансье. -Мадам, - неслишком заботясь о том, чтобы получить позволения дамы, де Гиш завладел одной из прекрасных ручек герцогини и приник к её ладони долгим томительным поцелуем. – Ваша Светлость, тысяча извинений за опоздание. – Рука Монпансье без особых церемоний была оставлена без внимания так же быстро, как и окружена им. Грамон пристально посмотрел на Катрин. -А воздух Нерака, мадам, Вам явно на пользу. Задумайтесь, Ваша Светлость. Может быть, Вам сменить Париж на этот райский уголок? – Наклонившись над самым уход Монпансье, Грамон продолжал – Только мой Вам совет, Катрин, поменьше налегайте на здешние вина, – ухмылка, адресованная горящим щекам герцогини, - говорят, они коварны. Лично я, несравненная, приписываю выбор гостиницы «Созвездия льва» только тому, что винные пары Нерака сыграли с Вами злую шутку.- Де Гиш не смог сдержать улыбки. На предложение герцогини присесть, Грамон недоумевающее посмотрел на неё, а когда Монпансье опустилась на банкетку, во взгляде графа читалось раздражение. -Мадам, чёрт возьми, что с Вами? Или всё же я ошибся, и воздух Нерака, наоборот, вреден для Вас? В Париже Вы выглядели более деятельной! Нам надо действовать, а не просиживать за вышивкой и светской беседой. – де Гищ даже прищёлкнул шпорой, о каменный пол гостиной. - Вам удалось собрать какие-нибудь сведения? Что-нибудь интересное? Чем дышит Нерак? Как поживает королевский зять?...Хотя нет, Катрин, – внезапно добавил Филибер, развязывая завязки плаща. - Я ужасно голоден. Простите, но гостиница, облюбованная Вами, не располагала к обеду. Поэтому распорядитесь накрыть на стол, а там и расскажете, что Вы знаете. С этими слова Грамон подошёл к Монпансье и галантно, но в то же время настойчиво, помог ей подняться с банкетки.
Катрин де Монпансье: - Я обязательно подумаю, сударь, что бы сменить особняк в Париже на дом в Нераке, – медово-приторно проворковала Катрин, отвечая на пристальный взгляд безмятежным взором. -А Вы уже ознакомились с местными винами и кухней? И как Вам понравилось? А я вот привезла запас вин из собственных подвалов. И не приписывайте выбор гостиницы винным парам. Вы прекрасно знаете, что это единственное название гостиницы, которое мне было известно из письма. Впрочем, в следующий раз я доверю выбор Вам, - язвительно парировала герцогиня, тем не менее, продолжая улыбаться, и снисходительно снизу вверх наблюдать за кипучей речью графа. Так сытая и спокойная кошка смотрит на суетящегося без дела пса. - Я бы не торопилась, граф брать штурмом этот город. Всему свое время и вышивке и светским беседам. Какие интересуют Вас сведения? О Вашей жене? Нет, о ней мне ничего не известно. В Нераке никто никуда не торопится, это не Париж. Спешка хороша только в известном деле, а мы с Вами не блох приехали сюда ловить. – Нетерпение графа де Грамон забавляло ее, и если еще утром, она была так же деятельна, то сейчас решительно никуда не собиралась торопиться. Она достаточно узнала новостей, что бы обдумать их. Кроме того завтра виконт де Рибейрак нанесет визит ко двору Генриха Наваррского, и расскажет ей еще новости. - Вы, спрашиваете о том, как поживает королевский зять, словно у меня с ним было свидание. Нет, я ему свиданий не назначала, и он меня не приглашал. - Новая волна язвительности обрушилась на графа. Заявление о том, что кто-то там голоден и ему не удалось пообедать в известной гостинице Катрин уже слышала, поэтому ей еле хватило сил, что бы не рассмеяться. Все мужчины, по сути, одинаковы, как и их потребности. И еда не на последнем месте. - Увы, я не могу предложить Вам ужина. Местный ледник в кладовой растаял, поэтому мясо и рыба отданы собакам. Вы же не будете есть тухлятину? Или Вам будет достаточно вина с хлебом и сыром? О, эти яства я могу приказать подать сюда хоть сейчас. – Катрин позволила поднять себя с банкетки, и сейчас стояла напротив де Грамона. - Понимаю Ваше нетерпение, граф, что Вы опечалены разлукой с супругой, и хотите встретиться с ней как можно раньше. Я постараюсь Вам помочь, но не все сразу. – Помня, что в соседней комнате ею оставлен другой гость (правда, в компании хорошо накрытого стола), Катрин приложила палец к губам, призывая к молчанию. – Не все сразу, граф, не все сразу. - Где Вы собираетесь остановиться, что бы я могла завтра послать записку, если у меня появятся новости? Рассеянно посмотрев на валяющиеся на полу каминные безделушки, а потом на ге Гиша, герцогиня лишь покачала головой. - Опять по каминной полке пробежала кошка. Эти животные хороши для ловли мышей, но иногда они доставляют неприятности. - Может быть лучше поставить мышеловку? - И это сравнение дало мысль, что Генриха Наваррского можно заманить в ловушку. Но для мышеловки нужна приманка. А что может быть лучшей приманкой, чем то, что больше всего любят грызуны.
Франсуа де Рибейрак: Какого дьявола тут происходит? Прокравшись к лестнице, ведущей вниз, Франсуа вслушивался в голоса. Мужской и женский. К сожалению, рассмотреть лица возможности не представлялось, хотя женский, полный то сладости, то нескрываемого яда, определенно принадлежал Катрин. Виконт рассмеялся про себя. Значит, красавица герцогиня для собственного ли развлечения, или для дела, организовала маленький заговор? Ну что же, у всех свои игрушки. Похоже, на этот раз мадам де Монпансье намеревалась поиграть с Наваррским. Бедный Анрио. Сменить Париж на Нерак и все еще не иметь возможности спокойно спать и есть без опаски! Там Медичи, тут Монпансье. Еще речь шла о чей-то жене, но виконт и предположить не мог, о ком именно. Женой он мог похвастаться только если чужой, вернее, женами, а тем, кто обременен цепями Гименея мог только посочувствовать. А вот сетования по поводу голода заставили Франсуа философски взглянуть на ломоть хлеба с прекрасным куском сочного, маринованного у специях мяса, которое он так и держал в руках, не желая прерывать трапезу, но и не собираясь отказывать себе в удовольствии выяснить, что же заставило Катрин покинуть его общество. Выяснил. Угощение отправилось в рот. Кем бы ты ни был, прости, но твой обед достался мне. Насчет ужина будет видно. Прожевав, Франсуа с любопытством приготовился слушать дальше. Становилось все интереснее. Жаль, имен пока не называли, он бы не отказался узнать, кто этот мужчина, ожидавший Катрин в «Созвездии льва», но, может быть, еще выяснит?
Филибер де Грамон: -В следующий раз гостиницу буду выбирать я?!!! – брови Грамона удивлённо поползли вверх, на губах заиграла ироничная улыбка. – А Вы рассчитываете на следующий раз, мадам? - резкое движение и сестра принца Жуанвиля оказалась в крепких объятьях. – Неужели покладистые мужчины Вам надоели? – заглянув в глаза Монпансье взглядом, который, казалось, мог вынуть душу, Грамон разжал руки, тем самым многообещающий жест должен был только раззадорить. Как же ему нравилось играть с Монпансье. Это как занятие фехтованием: можно парировать, а можно, решившись на выпад, нанести удар. Но сейчас было не до игры. Хотя, это как посмотреть. - Бог мой, Катрин, Вы вспомнили о Диане. Осторожнее, Ваша Светлость, я могу решить, что Вы ревнуете! – де Гиш ухмыльнулся. То, что Диана в Нераке он знал. Это его волновало мало в Париже. Но сейчас мысли о Диане плавно перетекали к Наваррскому. Грамон резко обернулся к Монпансье. -Что Вы, Катрин, сказали про мышеловку? – глаза Филибера заблестели. Ведь и правда – мысли гениев схожи. Казалось, де Гиш погрузился в мысли, и всё вокруг для него перестало существовать. Медленно меряя шагами гостиную, он больше не обращал внимания на Монпансье. После нескольких минут молчания, граф внезапно вновь обратился к сестре принца Жуанвиля. На его лице читалась решительность, скулы играли. -Вы правы, Ваша Светлость. Я безумно соскучился по супруге! – Но выражение лица, острый взгляд противоречили словам Грамона. – Мне необходимо увидеться с ней. Мы так давно не беседовали с Дианой, а я так тоскую по этим семейным беседам. – Грамон ухмыльнулся. - Моя супруга всегда так наивна и беспечна. Думаю, у неё много впечатлений от Неракского Двора. Да и от самого короля Наваррского.- При этих словах Грамон встретился взглядом со взглядом Монпансье. Он чувствовал, они оба думают об одном и том же. Они поняли друг друга без слов. -Ну так что, мадам, - резко меняя тему разговора начал де Гиш, - Вы решительно отказываетесь кормить меня обедом? А от вина и сыра я вынужден отказаться. Отпрыск рода Грамонов не питается, как монах во время поста. Но я забуду Ваше сегодняшнее негостеприимное настроение при условии, что завтра в ужине мне отказано не будет. К тому же, нам нужно поговорить, Катрин. Я уверен, сейчас нам обоим в голову пришла потрясающая мысль. Но у неё много нюансов. Их нужно обсудить и приступать к делу. Я не намерен скиснуть в Нераке. Я должен быть рядом со своим королём! Притянув герцогиню Монпансье к себе, Грамон запечатлел на её губах страстный поцелуй. -Не скучайте, мадам! Но если всё же южные ночи окажутся для Вас слишком темны, Вы сможете найти меня в этой Вашей гостинице, будь она проклята! - Грамон хохотнул. - И я расскажу Вам о звёздах!
Катрин де Монпансье: - Я ревную? – удивлению Катрин не было предела. – Осторожно, граф, а то я решу, что Вы слишком большого мнения о себе. Я не люблю Вас. – Возникла пауза, когда оба молчали, и только де Грамон мерил шагами небольшую гостиную. Удивительно, но Монпансье знала, что пока они в «одной лодке», пока у них общая цель, то они всегда найдут общий язык – Полноте, граф, сейчас не время для ссор и выяснения отношений, - примирительно сказала Катрин. И, тут де Грамон понял о какой мышеловке, и какой приманке идет речь. Пусть Филибер де Гиш был часто дерзок, резок, циничен, но в уме ему нельзя было отказать. Конечно, граф мог быть и галантным кавалером, и страстным любовником, но это была не его суть. Катрин уже поняла, что кумиром для графа был Генрих Валуа, и она тактично обходила эту тему в разговорах. А король Наварры был, по всей видимости, не только лишним при дворе Валуа, но и личным врагом Филибера. И повод был у графа, похоже, нашелся весьма благородный и законный. Супружеская измена. - Конечно, Ваш долг, граф, позаботиться о графине, раз вы соединены перед Богом и людьми в священном союзе. – Для самой Катрин этот союз ничего не значил. Брак это вопрос политики, земель и доходов, а чувства ни при чем. Во всяком случае, для нее лично. Катрин едва не рассмеялась, когда де Грамон так решительно отказался от вина и сыра, и так горячо вспомнил о своем короле. И она уже готова была подтвердить свое приглашение на завтрашний ужин, и то, что им есть о чем переговорить, когда граф де Гиш решил попрощаться с ней весьма своеобразным образом. Задержи он ее в объятьях на полминуты дольше, то получил бы пощечину, но граф вовремя покинул комнату. Вне себя от гнева сестра принца Жуанвиля подняла какую-то безделушку, валяющуюся на полу, и от души кинула ее в только что закрывшуюся за де Грамоном дверь. - Чтобы тебя черти заживо варили в кипящем масле! Ей пришлось еще минут пять провести к комнате, укрощая свой гнев. Поправив выбившиеся из прически локоны, Катрин поспешила вернуться к более приятному собеседнику, оставленному ею в своей комнате. - Виконт, прошу прощения, что пришлось оставить Вас. Надеюсь, Вы не скучали. Хозяйственные заботы застанут где угодно, и в самое неподходящее время. - Принцесса Лотарингского дома олицетворяла сейчас само гостеприимство, и только в глазах еще блестели гневные искорки.
Франсуа де Рибейрак: Графы, графини, а под конец звон чего-то разбитого. Посмеиваясь, виконт удалился в комнату, где с довольным видом уселся на свое место. Жаль услышал он не все, но демонстрировать свой интерес к разговору, который его не касался, было бы не вежливо. Правда, и из того, что он услышал было ясно, что против Наварры что-то замышляют. - Побудем пока зрителями, - заговорщицки улыбнулся Франсуа графину с вином. – Самое благодарное дело. А там посмотрим, вмешиваться или нет. С одной стороны, лично мне этот наваррский королек даже симпатичен, да и моего герцога опечалит, если муж прекрасной Марго покинет этот мир, он же рассчитывает на его помощь, в случае войны с братом. С другой - недостойно дворянина портить даме удовольствие. Эх, дружище Рибейрак, доброта тебя когда-нибудь погубит, так и знай! Эту глубокую мысль требовалось заесть и запить. Вернувшуюся Катрин виконт встретил невинным и простодушным взглядом мальчика из церковного хора. - Все благополучно, Ваша светлость? – осведомился он, вставая при появлении герцогини де Монпансье. – Мне показалось, что-то разбилось? Надо отдать должное сестре великого Гиза, держалась она с не менее великим самообладанием, если бы Франсуа не слышал разговор (или его большую часть) этой женщины с таинственным графом, то не заметил бы на ее лице и тени волнения. А что-то ее, безусловно, взволновало, обычно дамы просто так не кидаются бьющимися предметами, только, так сказать, в порыве страсти. - Вы позволите побыть вашим виночерпием, мадам? Франсуа налил в кубок вина и заботливо поднес его герцогине де Монпансье. - Домашние хлопоты подчас весьма утомительны. От них есть только одно лекарство – развлечения! Итак, вы, кажется, желали прогулку по реке? Буду счастлив вам угодить. В котором часу Венера желает покинуть берега Цитеры? Виконт очень надеялся, что удалившиеся "хозяйственные заботы" не испортили герцогине настроения и не отбили желания к прогулкам.
Катрин де Монпансье: - Не беспокойтесь, виконт, все благополучно, - невозмутимо ответила Катрин, - Глиняные изделия местных мастеров не самое удачное украшение каминной полки, по мнению местных кошек. А ведь кошек считают грациозными животными, но, наверное, не тогда, когда они гоняются за мышами. - Герцогиня пожала плечами, а потом весело рассмеялась, - но, может, быть это было чье-то разбитое сердце? Катрин де Лоррейн с благодарностью приняла бокал вина из рук Франсуа д`Оди. - Я бы предложила Вам должность своего виночерпия в своем доме на постоянной основе, месье, если бы Вы не были послом герцога Анжуйского при дворе короля Наварры. – Еще неизвестно, чьему честолюбию больше хотела польстить Монпансье. Приятнее считать, что она проводит время в обществе посла первого принца крови Франции (или короля, как считал Франсуа Валуа) к королю Наварры, чем в обществе простого виконта. Хотя, Катрин с удовольствием отметила, что общество Рибейрака ей приятно вне зависимости от его титулов. - Венера доверится во всем Марсу. Что бы ему не откладывать визит на Олимп к Юпитеру, и не вызвать его гнев. - Катрин помнила, что д`Оди должен был на следующий день появиться во дворце Генриха Наваррского. Конечно, как дама, она могла назначить любое время, но ей были интересны придворные новости. - Достаточно ли тут яркая луна для ночных прогулок по притоку Гарроны? – Катрин вопросительно посмотрела на своего виночерпия. - Или пусть это будет не поздний вечер, что бы можно было любоваться видами берегов Баиза, тогда по возвращении нас будет ждать ужин, - герцогиня пригубила бокал с вином. Поистине, ее визит в Нерак обещал быть нескучным еще по одной причине. И эта же причина могла быть, в случае чего, весьма убедительным аргументом, почему герцогиня Монпансье, покинув Париж, оказалась не в Мулене, а в Нераке.
Франсуа де Рибейрак: - Главное, чтобы не подвела погода, - практично заметил Франсуа. Олимпы – Олимпами, а схватить лихорадку на реке в это время раз плюнуть. – Мало удовольствия в прогулке по реке, если начнется дождь. Я не прощу себя, если по моей вине вы промокните, мадам. Что касается времени, то я прибуду к вам, как только меня отпустит король Наваррский. К своей миссии Рибейрак относился с олимпийским спокойствием, не видя в поручении герцога Анжуйского особой чести или доверия. Ну какой из него посол, курам на смех. Вот подраться – это да, это Франсуа любил всегда. Блаженно вздохнув, он откинулся в кресле. Благодаря гостеприимству герцогини де Монпансье, его желудок был сыт, а на душе спокойно. У Франсуа второе всегда проистекало из первого. - Ваш стол выше всяких похвал, мадам, я не ел так вкусно с тех пор, как покинул Анжер. Там Монсеньор, конечно, пытается жить по-королевски, но вы не поверите, какую гадость нам приходилось есть, пока мы бежали из Парижа, право, иногда лучше было лечь спать голодными. Относительно того, что его участие в побеге принца станет известно королю, Рибейрак не тревожился. Принц и его царственный брат либо договорятся между собой, и тогда всех, как водится, простят. Или нет, тогда будет война, и всех, как водится, убьют. Так стоит ли переживать, когда в жизни все так ясно и определенно?
Катрин де Монпансье: Обычно разговор о погоде заходит, когда все другие темы исчерпаны, а обсуждать погоду Катрин сейчас хотелось меньше всего. Да и есть ли смысл в этих разговорах, когда изменить ничего нельзя. - Я очень тронута Вашей заботой обо мне, виконт. Безусловно, прогулка в дождь не состоится, - вежливо кивнув головой, герцогиня отметила то спокойствие, с которым Рибейрак упомянул визит к королю Наваррсому. Вот так ей невольно представилась возможность сравнить двух посланников высокопоставленных особ. То, как граф де Грамон вел себя, будучи посланником Генриха Валуа к ее брату, выглядело более преисполненным собственной значимости, по сравнению со спокойствием виконта. И это спокойствие характеризовало Рибейрака в глазах Катрин тем, что тот человек дела, а не только слов. И еще Монпансье помнила услугу, оказанную ей виконтом в Шенонсо. Именно благодаря его вниманию и предприимчивости она узнала одной из первых о спешном отъезде младшего сына Медичи из Шенонсо. Возможно, Франсуа д`Оди окажется ей полезен и в Нераке не только в качестве галантного собеседника. - Вы не поверите, сколько говорили в Париже о самовольном отъезде из Парижа в Анжер, - Катрин умышленно не стала упоминать слово «побег». В отношении принца это выглядело не совсем тактично, пусть и являлось горькой правдой. Принц бежал, несмотря на все меры, принятые его царственным братом. – Говорили, конечно, не открыто, но Монсеньор все же заставил говорить о себе. Намерен ли он помириться с братом и триумфально вернуться в Париж? – За беспечной улыбкой и светской рассеянностью молодой женщины были спрятаны размышления о том, чего потребует Франсуа от матери и брата, на каких условиях состоится мир? Или Младший сын Медичи намерен заключить союз с Наваррой? - Ах, да, Вы говорили, что каждый день осматриваете фортификационные укрепления и произносите зажигательные речи. Как я могла об этом забыть! – Рассмеялась Катрин, поднимая руку с салфеткой, словно белый флаг. – Простите, простите, простите, больше ни слова о политике. Для этой темя в Вашем распоряжении будет сам наследник Бурбонов. - Виконт, мы с Вами давние друзья, поэтому мой дом будет всегда открыт для Вас, а стол к вашим услугам. Эта та малость, что может скрасить пребывание в этом городе как Вам, так и мне. Но, в следующий раз входите лучше в дверь, а впрочем, я оставлю за Вами право наносить мне визиты и более оригинальным способом. Катрин взяла из вазы яблоко, и разрезала его серебряным ножом для фруктов, похожим скорее на маленький кинжал, чем на столовый прибор. – Хотите яблоко? – Монпансье протянула Рибейраку одну из половинок. – Меня уверяли, что местные сорта яблок сочны и хорошо хранятся до нового урожая. Представьте себе, это оказалось именно так. – Все старо как мир. Некогда так же вот и Ева предложила яблоко Адаму, а тот поддался искушению.
Франсуа де Рибейрак: Франсуа так же пришло в голову сравнение с ветхозаветной историей грехопадения первых людей, когда он, улыбнувшись, потянулся за яблоком. Тонкое женское запястье, едва слышно пахнущее духами и чем-то соблазнительным, оказалось в осторожном плену мужской руки, а ее пальчики, держащие фрукт, виконт поднес к своим губам. Осторожно откусив, Франсуа с мальчишеской улыбкой поцеловал запястье. Трудно было удержаться от маленьких вольностей рядом с такой красивой женщиной. - Двери это так банально, мадам, - притворно вздохнул он, не торопясь отпускать хрупкую пленницу, и лаская запястье кончиками пальцев. Кожа герцогини была нежна, словно шелк. – Но на правах строго друга я обязуюсь вести себя прилично, чтобы вы не выгнали меня прочь и не лишили своего общества. Еще один поцелуй руки и виконт встал, почтительно кланяясь Катрин де Монпансье. К чувству удовольствия от такой неожиданной и приятной встречи, от остроумной легкой беседы примешивалось легкое сожаление. Как сказала недавно Ее светлость? Я бы предложила вам должность своего виночерпия? Шутка шуткой, но в ней была изрядная доля истины. Между виконтом де Рибейраком и сестрой герцога де Гиза была слишком большая пропасть. Нет, упаси нас бог влюбляться в женщин, привыкших повелевать, любовницы из них, как правило, выходят весьма темпераментные, но быть чьей-то игрушкой – нет уж, увольте. Так что не будем начинать то, что не сможем достойно закончить. - Прекраснейшая, не буду вас компрометировать в глаза слуг, поэтому ухожу так же как пришел, то есть в окно. Послав воздушный поцелуй герцогине, Франсуа сел на подоконник, и, спустив ноги, спрыгнул вниз. Да, все на те же злосчастные левкои. Визг служанки дал ему понять, что на этот раз тихо уйти не удастся, придется убегать. Что он и проделал с огромным удовольствием. Нет, все же двери – это слишком банально!
Катрин де Монпансье: Их флирт продолжился ровно столько, что бы доставить друг другу удовольствие от общения и не перешагнуть грань дозволенного. Виконт де Рибейрак, по всей видимости, имел большой опыт галантного общения с дамами, что впрочем, не было удивительно, ведь состоя в свите герцога Анжуйского, он не раз бывал при дворе. - Не смею задерживать Вас, Франсуа, - Катрин кивком головы ответила на почтительный поклон Рибейрака, и встала, что бы проводить до двери, но анжуец предпочел покинуть ее комнату так же, как и вошел. Через окно. Выглянув в окно вслед виконту, она увидела окончательно погубленную клумбу с остатками левкоев, большая часть которых ранее была сорвана, и стояла теперь в вазе у нее на столе. Об испорченной клумбе она не сожалела ни капли. Завтра посадят новые цветы. Вернувшись к столу, Катрин еще раз посмотрела на подаренный букет. Проведя рукой по соцветиям, она улыбнулась. Когда ей дарили такие вот неприхотливые цветы? Позвав прислугу, герцогиня Монпансье велела убрать со стола, а сама прошла в смежную комнату, которая могла служить ей и спальней, и кабинетом. Достав из секретера свой дневник, она сделала несколько пометок. Младший сын Генриха второго послал своего приближенного к королю Наварры. Ему явно нужен союзник. Мир или война? Убрав свои записи обратно, Катрин заперла на секретный замок ящик секретера. Завтра будет новый день и что он принесет, известно только Господу. Привычно перебирая четки на вечерней молитве, мысли Катрин были рассеяны, но, ни граф де Грамон, ни виконт де Рибейрак не были тому причиной. И, если бы кто-то сказал, что все Прекрасные дамы думают о принцах, то он и в этом случае оказался бы прав. Правильно ли она поступила, отправившись в эту поездку, не посоветовавшись с принцем Жуанвилем? Эпизод завершен
полная версия страницы